Доктор технических наук, профессор Института математики, механики и компьютерных наук Южного федерального университета Борис ШТЕЙНБЕРГ решает сложные математические задачи и… выступает с номером пантомимы на университетских мероприятиях.

Казалось бы, где математика и где пантомима. Но Борис Яковлевич считает: если человек помимо основной специальности чем-то еще увлекается, значит, это имеет для него какой-то смысл. И приводит примеры:

– Скажем, многим известны барды Александр Городницкий и Сергей Никитин. А ведь они еще и доктора наук. Или математик по образованию, театральный режиссер, один из основателей Московского художественного театра Владимир Немирович-Данченко. Знаменитый французский актер Жан-Луи Барро, сыгравший мима в фильме «Дети райка», по образованию тоже был математиком. А пантомиме он учился у «отца современной пантомимы» Этьена Декру. Вторым учеником Этьена был известный Марсель Марсо.

– Это хобби, которое у французских актеров переросло в профессию…

– А моя первая профессия – тоже пантомима. Другое дело, что у меня нет соответствующего (формального) образования. Я стал учиться пантомиме на 5 курсе мехмата и этим зарабатывал (руководил студией в ДК железнодорожников), когда был аспирантом. Что в пантомиме главное? Гибкость тела? Когда я пришел на первое занятие, меня попросили дотянуться большим пальцем руки до кисти или сесть на шпагат – мне не удалось.

Те, кто вели занятия, первое время на меня просто не обращали внимания, пока я не попал к Юрию Попову. Он больше смотрел не на то, гибкий я или нет, а в глаза. И он сразу сказал, что готов со мной работать. Кстати, Юра, будучи студентом геофака, руководил студией пантомимы в ДК «Энергетик» и поставил более 10 пантомим в театрах Ростова (кукольном, ТЮЗе, им. Горького). Но я свое будущее видел в математике. С детства я ходил в драмкружок, но все мои близкие пророчили мне специальность математика, кем я в итоге и стал. А пантомимой увлекся уже в университете.

– Учились в вузе и занимались пантомимой?

– На мехмате я много чем занимался. На втором курсе вел шашечную секцию. Один из моих учеников – Виктор Косихин – стал кандидатом в мастера спорта и двукратным чемпионам РФ по шашкам среди инвалидов. Будучи сотрудником вычислительного центра РГУ, вел детскую секцию игры го – двое моих учеников становились победителями турниров в Санкт-Петербурге.

– Жизнь многообразна. Конечно, я люблю одинаково и математику, и пантомиму. Они мне очень близки. И если я всю жизнь занимался пантомимой, почему бы не продолжать выступать, пусть даже не так часто как раньше. Я благодарен тем, кого нет с нами: Владимиру Былкову (гл. реж. ростовского Театра кукол) и Владилену Левшину (директору Ростовского молодежного центра циркового искусства), которые приглашали меня на постановки в свои организации. Был счастлив с группой клоунов-мимов театра «Самокат» выиграть конкурс и поехать на гастроли в г. Глазго и стажировку на III Всемирной театральной олимпиаде в Москве. Пантомиму не рассматриваю как второстепенное занятие. Это – еще одна сторона моей жизни. В математике я еще не так утвердился, как в пантомиме, но стараюсь.

– А что может объединять математику с пантомимой?

– Скажем, в любом деле ни к чему не обязывающие разговоры мешают, тем более в математике, а про пантомиму вообще нет речи. Суть математики: доказательные суждения, четкие формулировки и формальные определения. Последнее – главное для программистов, которые решают разные математические задачи. Но и к пантомиме это относится. Мим жестами изображает настроение, поведение людей. Еще не умеющий говорить малыш общается с мамой. И они, условно говоря, понимают друг друга. Как? Опять-таки с помощью мимики, жестов, звуков (не слов).

Миф о том, что если хочешь чего-то добиться в какой-то области, надо только этим заниматься и не отвлекаться ни на что другое, вреден. Человек должен быть широко образованным.

– Ваше увлечение помогает в работе?

– Конфликтует по времени, которое можно было бы тратить на что-то другое, но стратегически, в перспективе, конечно, помогает. И не только в науке, но и в преподавательской работе. Когда я приехал в Питер к Елене Марковой, профессору театральной академии, автору шести книг о пантомиме, она меня сразу предупредила, что пантомима – это не цирк, это – театр. Сценические уроки не прошли даром. Преподаватель должен быть немного артистом. Когда читаю лекции на сложную тему, привожу какие-то интересные случаи, связанные с их содержанием. Это привлекает внимание студентов, они лучше усваивают материал. Даже жест, мимика многое объясняют. Нельзя зацикливаться на чем-то одном.

– С возрастом люди больше думают о том, где и что болит?

– Вот это зря. Марсель Марсо до 80 лет давал сольные концерты в двух отделениях. Это физически нелегко. Потом выступал в одном отделении. Где предел человеческих возможностей? Тут дело в том, как мы относимся к себе, своему здоровью.

– Что вам не дает оставить пантомиму?

– Борьба с энтропией. Не хочу увядать. Надо держать форму. Математика – вредная специальность, потому что приходится много сидеть за компьютером. Малоподвижный образ жизни сильно вредит. Нужно двигаться. Кто-то ходит в спортзал, кто-то – на пробежку. А вести только сидячий образ жизни вредно.

– Пантомима помогает  сохранять физическую форму?

– За один номер полтора килограмма сбрасываю. За второй – уже не так. Борюсь с лишним весом. Он вредный. Выхожу на сцену без какой-либо предварительной тренировки, репетиций (на которые, к сожалению, не нахожу времени). Блистательная балерина Майя Плисецкая как-то сказала, что она не фанатка тренировок у станка. И это меня успокоило. Конечно, если я хочу много успеть в математике, для этого нужно здоровье. У меня было немало знакомых математиков, моих ровесников, которые уже ушли в лучший мир. А могли бы еще много чего сделать. Правильно ли они распределили свои силы? Не знаю.

– Какие бы вы дали советы людям, которые забыли о своих увлечениях, придавленные возрастом?

– Актриса Татьяна Васильева, когда идет по улице и встречает немощную бабушку, обходит ее десятой дорогой, чтобы «не заразиться» старостью. Ни в коем случае не позволяйте возрасту на вас давить. Наш дух должен жить в гармонии с нашим телом. Мы должны жить и поддерживать себя. Ученые приходят к выводу, что в недалекой перспективе люди будут жить 120 лет. Я еще полжизни прожил – какие проблемы? Будет, конечно, интересно встречаться с солидного возраста правнуками. Или пойти на танцы с молоденькой правнучкой. Так что все еще впереди.

Источник  НВ